Неточные совпадения
— Она очень просила меня поехать к ней, — продолжала Анна, — и я рада повидать
старушку и завтра поеду к ней. Однако, слава Богу, Стива долго остается у Долли в кабинете, — прибавила Анна, переменяя разговор и
вставая, как показалось Кити, чем-то недовольная.
Все лежали, некоторые захрапели, только
старушка, всегда долго молившаяся, всё еще клала поклоны перед иконой, а дочь дьячка, как только надзирательница ушла,
встала и опять начала ходить взад и вперед по камере.
А спондей английских часов продолжал отмеривать дни, часы, минуты… и наконец домерил до роковой секунды;
старушка раз,
вставши, как-то дурно себя чувствовала; прошлась по комнатам — все нехорошо; кровь пошла у нее носом и очень обильно, она была слаба, устала, прилегла, совсем одетая, на своем диване, спокойно заснула… и не просыпалась. Ей было тогда за девяносто лет.
— И! что это за рассказы, уж столько раз слышали, да и почивать пора, лучше завтра пораньше
встанете, — отвечала обыкновенно
старушка, которой столько же хотелось повторить свой любимый рассказ, сколько мне — его слушать.
За нею
встали барышни и Василиса Кашпоровна, и все потянулись в девичью. Тетушка, однако ж, дала знак Ивану Федоровичу остаться и сказала что-то тихо
старушке.
— Да не угодно ли посмотреть? — сказала,
вставая,
старушка хозяйка.
Увидев Лаврецкого,
старушка очень всполошилась, проворно
встала и начала ходить туда и сюда по комнате, как будто отыскивая свой чепец.
— А тому назначается, — возразила она, — кто никогда не сплетничает, не хитрит и не сочиняет, если только есть на свете такой человек. Федю я знаю хорошо; он только тем и виноват, что баловал жену. Ну, да и женился он по любви, а из этих из любовных свадеб ничего путного никогда не выходит, — прибавила
старушка, косвенно взглянув на Марью Дмитриевну и
вставая. — А ты теперь, мой батюшка, на ком угодно зубки точи, хоть на мне; я уйду, мешать не буду. — И Марфа Тимофеевна удалилась.
Старушка, сидевшая под забором,
встала, взяла свои узелочки и, подойдя к проезжему, остановилась от него в двух шагах. Проезжий на мгновение обернулся к
старушке, посмотрел на торчавший из узелка белый носик фарфорового чайника, сделал нетерпеливое движение плечами и опять обернулся к извозчикам, немилосердно лупившим захлебывающуюся в грязи клячу.
Скончалась
старушка тихо, в большом кресле на колесах, с которого в последнее время не
вставала; скончалась под звуки тапера, проводившие ее в иной мир.
Эта тяжелая и совершенно неожиданная сцена взволновала всех при ней присутствовавших, кроме одного Препотенского. Учитель оставался совершенно спокойным и ел с не покидавшим его никогда аппетитом. Серболова
встала из-за стола и вышла вслед за убежавшей
старушкой. Дарьянов видел, как просвирня обняла Александру Ивановну. Он поднялся и затворил дверь в комнату, где были женщины, а сам стал у окна.
— Что ты, беспутный, делаешь-то, а? Что ты делаешь? — с негодованием заговорила
старушка, прикладывая попеременно то ухо, то губы к плетню, отделявшему ее от Гришки. — Ах ты, потерянный ты этакой!.. Так-то ты!.. Погоди, погоди, дай старику-то
встать: он те даст пьянствовать, беспутный ты этакой!..
На днях стою у окна и вижу, что напротив, через улицу, в растворенном окне,
вставши на подоконник и подоткнув платье,
старушка перетирает стекла под зимние рамы. Беру бинокль, вглядываюсь и кого ж узнаю — Федосьюшку!
Свекровь ее тут же,
старушка,
Трудилась; на полном мешке
Красивая Маша, резвушка,
Сидела с морковкой в руке.
Телега, скрыпя, подъезжает —
Савраска глядит на своих,
И Проклушка крупно шагает
За возом снопов золотых.
«Бог помочь! А где же Гришуха?» —
Отец мимоходом сказал.
— В горохах, — сказала старуха.
«Гришуха!» — отец закричал,
На небо взглянул. «Чай, не рано?
Испить бы…» Хозяйка
встаетИ Проклу из белого жбана
Напиться кваску подает.
— Вы должны выйти вон! Сейчас вон! — вскрикнула, вся побагровев,
старушка и, быстро отодвинув свое кресло,
встала из-за стола.
Этот рассказ так расположил слушателей к лежавшей во гробе бабушке, что многие попеременно
вставали и подходили, чтобы посмотреть ей в лицо. И как это было уже вечером, когда все сидевшие здесь сторонние люди удалялись, то вскоре остались только мы вдвоем — я и Лина. Но и нам пора было выйти к баронессе, и я
встал и подошел ко гробу
старушки с одной стороны, а Лина — с другой. Оба мы долго смотрели в тихое лицо усопшей, потом оба разом взглянули друг на друга и оба враз произнесли...
Тихон Павлович
встал, подошёл к окну и сел в глубокое кожаное кресло, недавно купленное им за два рубля у разорившейся соседки, старушки-помещицы. Когда холодная кожа прикоснулась к его телу, он вздрогнул и оглянулся.
При входе моем
старушка сейчас
встала, сказала что-то старику, тот приподнялся, и оба поклонились мне.
Старушка, как услыхала их голос, сейчас
встала с кресел и скорым этак шагом пошли им навстречу, и такое, сударь, было промеж их это свидание и раскаяние, что, может быть, только заклятые враги будут так встречаться на страшном суде божием.
Старушка наша, по своему геройству,
встают.
Приходили к батюшке четыре
старушки,
Приносили батюшке четыре ватрушки:
«
Встань, батюшка,
встань,
Встань, родимый, вздынься!»
Нет ни привету, нет ни ответу —
Лежит во гробочке,
В желтом песочке.
Священник
встал и подошел к
старушке.
Была глухая ночь, когда гости приехали в Изворовку. Их не ждали.
Встала хозяйка Конкордия Сергеевна Изворова, суетливая, радушная
старушка. Подали молока, простокваши, холодной баранины. Сонные девки натаскали в гостиную свежего сена и постелили гостям постели. Уж светало, когда все — оживленные, веселые и смертельно усталые — залегли спать и заснули мертвецки.
Вот и солнышко
встало и заиграло лучом по занавесям, в горницу пробралось, скользнуло по стене, по лежанке, по морщинистому лицу спящей Панкратьевны. Заворочалась
старушка, глаза раскрыла, зевнула раза три, осенив свой рот крестным знамением, и стала спускаться с лежанки.
— Не верьте, вот
встанет, поверите…
Старушка Божья врать не станет.
Все это молниеносно пронеслось в его пораженном произнесением имени любимой им женщины мозгу, но когда после слов
старушки: «вот и доктор», молодая женщина, одетая в богатое дорожное платье,
встала с колен и обернулась к Караулову, у него подогнулись колени и он сделал над собой неимоверное усилие, чтобы удержаться на ногах.
И
старушка, отвесив поясной поклон, вышла из горницы. Семен Аникич сел было за счеты, но ему, видимо, в этот день не считалось. Он
встал и начал ходить взад и вперед по горнице.
Юноша послушно
встал с места и пошел вслед за
старушкой, лицо которой носило на себе серьезное, сосредоточенное выражение.
— С полудня, — говорила словоохотливая
старушка, —
встала пыльная полоса от Москвы к селу.
—
Встала, чай пьет! — отвечала
старушка и снова удалилась во внутренние комнаты.
— Эх, вы тоже власть имеете, а всего что ни на есть трусите!.. — воскликнула
старушка и махнула рукой. — Пойдем, Костя, — обратилась она к молодому человеку. Тот послушно
встал и последовал за Тамарой Абрамовной.